КРАДЕТ ПЕРСИК

Когда я был еще мальчиком, я как-то пошел в главный город. Мой приход совпал с весенним праздником. По старому обыкновению, за день перед этим во всех лавках и у всех продавцов разукрашивались здания, там били в барабаны и дудели в трубы. Народ шел в приказ фаньтая. Это называлось «дать театр весне».

Я с товарищами пошел повеселиться и поглазеть. Гуляющих в этот день было пропасть - прямо-таки стена. В зале сидело четыре важных чиновника, одетых в красное платье и поместившихся друг против друга на восток и запад. В те дни я был еще дитя и не мог разобрать, что это были за чиновники. Я слышал лишь гуденье человеческих голосов, гром барабанов и вой труб, положительно меня оглушавших.

Вдруг появился какой-то человек. Он вел за руку мальчугана с растрепанными волосами, а на плече нес коромысло с грузом. Человек поднялся наверх, желая, повидимому, что-то сообщить сидевшим там господам. Однако тысячи голосов кипели и волновались, так что я не слыхал, что он там говорил. Мне видно было лишь, что в зале наверху смеялись.

Вслед за тем появился синий человек и громким голосом велел ему показывать фокусы. Этот самый человек, получив такое приказание, сейчас же встал и спросил, какие фокусы надо показывать. В зале переглянулись и обменялись несколькими словами. Сторож спустился к нему и спросил его от имени господ, в чем он наиболее силен. Он отвечал, что может вырастить вещь шиворот-навыворот. Сторож пошел сообщить это господам чиновникам. Через минуту он спустился опять и велел фокуснику утащить персик. Тот громко согласился, снял с себя одежду и покрыл ею свой сундучок. Затем сделал недовольную гримасу и сказал:

- Ах, господа, господа властители! Вы не знаете, не понимаете! Ведь твердые льды еще не растаяли... Откуда же, скажите, достану я вам персик?.. Но если мне его вам не принести, боюсь, рассердится сидящий к югу лицом... Ну как мне быть?

- Отец, - сказал мальчик, - раз ты уже дал обещание, как же можно теперь отказываться?

Фокусник довольно долго стоял в унылом раздумье.

- Ну, - сказал он, наконец, - я все это окончательно обдумал. Теперь только начало весны, снега еще лежат кучами. В мире людей где тут искать это самое? А вот в садах Си ванму персик во все четыре времени года никогда не вянет и не отходит. Там, вероятно, найдется, а коль найдется, надо будет, значит, его с неба украсть - вот и все!

- Еще чего? - сказал ему сын. - По-твоему, на небо по ступеням, что ли, можно взойти?

- А вот у меня есть такой способ, - сказал фокусник.

И с этими словами он открыл свой сундучок; оттуда вытащил свернутую веревку, примерно на несколько десятков сажен, расправил ее конец и бросил его в воздух. И тотчас же веревка встала в воздухе, выпрямившись и словно за что-то зацепившись. Не прошло и нескольких мгновений, как он снова подкинул, и чем больше подкидывал, тем выше уходила веревка. Вот уже она где-то вне различимой выси ушла в тучи, а в руках фокусника остался ее конец.

- Иди сюда, сынок, - крикнул фокусник. - Я уже старый и дряхлый человек. Тело стало тяжелое, неповоротливое. Я не могу туда идти. Мне нужно, чтобы сходил ты!

С этими словами он вручил веревку сыну.

- На, держи ее, - добавил он, - и можешь лезть!

Сын взял веревку с крайне нерешительным видом исказал отцу недовольным тоном:

- Папа, какой ты, право, глупый-преглупый! Ты хочешь, чтобы я доверил себя этой веревке-ниточке и полез ввысь небес на десятки тысяч сажен... А вдруг да среди дороги она лопнет или разорвется... Останутся ли хоть косточки мои?

Отец снова принялся понуждать его, крича и наседая.

- Я, - твердил он, - уже, как говорится, «потерял из уст своих»; каюсь, да не вернешь... Потрудись, мальчик мой, сходи... Да ты, сыночек, не горюй... Украдешь, принесешь - нам с тобой пожалуют господа сотенку серебром, и я уж, так и быть, возьму тебе красавицу жену!

И вот сын ухватился за веревку и, извиваясь, стал лезть по ней вверх. Он перебирал руками, за которыми следом перебирали ноги и лез, словно паук по паутине. Лез, лез - и понемногу стал уже входить в тучи, в высокое небо, и, наконец, его не стало видно.

Прошло довольно долгое время - и вдруг упал персик, величиной с хорошую чашку. Фокусник пришел в восторг, схватил персик и поднес господам в зале. В зале стали друг другу его передавать, рассматривать... Прошло опять порядочное время, а господа не могли понять, настоящий это или фальшивый.

Вдруг веревка упала на землю. Фокусник принял испуганный вид.

- Погибло все, - вскричал он. - Там наверху кто-то срезал мою веревку. На чем же будет теперь мой сын?

Через несколько минут что-то упало. Фокусник посмотрел - оказывается, то была голова его сына. Он схватил ее обеими руками и стал плакать.

- Значит, он там крал персик, - причитал отец, - а надзиратель заметил... Сынок, пропал ты!

Прошло еще некоторое время. Упала одна нога. За ней вскоре стали падать вразброд разные члены тела... И наконец, там больше от него ничего не осталось.

Фокусник был сильно удручен. Подобрал все, кусок за куском, сложил в сундук и закрыл его.

- Только этот один сын у меня и был, - причитал он, - каждый день мы с ним, бывало, бродили то на юг, то на север... А вот теперь, повинуясь господскому строгому велению, сам того не ожидая, попал он в такую непостижимую беду. Придется тащить его на себе, где-нибудь зарыть...

Он поднялся в зал и стал там на колени.

- Из-за этого самого персика, - начал он, - я убил своего сына. Пожалейте ничтожного человечка, помогите на похороны... Я тогда придумаю, как вас отблагодарить, «свяжу хоть соломы», как говорится, что ли!..

Господа, заседавшие в зале, были крайне поражены, сидели в полном недоумении. Каждый дал фокуснику серебра. Тот принял и спрятал в пояс. Тогда он хлопнул по сундуку и крикнул:

- Бабар, ты что ж не выходишь поблагодарить? Чего там ждешь?

И вдруг какой-то мальчик с взлохмаченной головой приподнял ею крышку сундука и вышел, повернулся на север и поклонился в землю. Это был его сын.

До сих пор все еще помню этот фокус: очень уж он был необыкновенный!

Потом мне довелось слышать, что эти штуки умеют проделывать «Белые Лотосы»... Так что, уж не их ли отпрыском был этот человек?